Фиброцемент имеет собственные особенности и историю. Начиная с его изобретения в 1900 году, фиброцемент всегда ассоциировался с культурой строительства. Это — культура простоты и эксперимента, культура обычных зданий и архитектурного авангарда. Особенность материала — его очевидная подлинность, внешняя и осязаемая, при полной универсальности использования в строительстве (отделка фасада, крыши, внутренняя отделка), в производстве мебели, а также многих необычных методах применения, например ландшафтные работы в садах.
В течение более ста лет материал вдохновляет дизайнеров и художников. Пабло Пикассо (Pablo Picasso), Фернан Леже (Fernand Leger) и Макс Эрнст (Max Ernst) даже писали на фиброцементе. Но, прежде всего, это материал для архитекторов. В гражданском строительстве из фиброцемента изготавливают водопроводные трубы и подземные вентиляционные каналы большого диаметра. В городах Германии секции труб из фиброцемента используются как рекламные столбы. Многие места общего пользования, например скверы и сады, украшены элементами и вазами для деревьев, изготовленными из фиброцемента. Среди объектов ежедневного применения, производимых из данного жесткого материала, — поля для гольфа, открытые дорожки для боулинга, бассейны для птиц и монолитные печи для барбекю. Архитекторы, проектировщики и другие профессионалы в творческих областях и сегодня высоко ценят универсальность, прочность и эластичность материала. Дитмар Штайнер (Dietmar Steiner), глава Центра архитектуры в Вене, назвал фиброцемент «основным техническим строительным материалом и неотъемлемой частью современной архитектуры».
История изобретения фиброцемента ведется от типового промышленного продукта XIX столетия. Людвиг Гачек (Ludwig Hatschek) (1856—1914), австрийский изобретатель материала, выходец из семьи пивоваров. Получив наследство, он приобрел фабрику в городе Воклабрюк, Австрия, производящую асбестовые листы и прокладки. Во времена индустриализации натуральный асбест из минерального волокна был популярен во многих сферах производства, прежде всего ввиду своей огнеупорности. Он также был необходим при строительстве домов, так как множество зданий в этом сельском районе имели крыши из деревянного гонта или соломы. В 1893 году Гачек основал «Первую Австро-венгерскую асбестовую фабрику» и начал разрабатывать новые продукты. В течение семи лет он искал огнестойкий материал для покрытия крыш, более легкий и прочный, чем глиняная черепица, более дешевый и универсальный, чем шифер, и более долговечный, чем свинец. Наконец, найдя нужное вещество в составе цемента Портланд, смеси негашеной извести, воды и песка, он начал производить несгораемые, морозостойкие и легкие плиты для создания долговечной кровли.
Изобретение Людвига Гачека является не столько изделием, сколько процессом. В патенте от 28 марта 1900 года оно обозначено как «процесс производства плит из искусственного камня с гидравлическими вяжущими веществами с применением волокнистых материалов». В данном процессе замечательно то, что принцип остался неизменным даже после смены натуральных асбестовых волокон на синтетические органические пластиковые волокна. Панели из фиброцемента и в наши дни производятся в соответствии с процессом Гачека и на оборудовании Гачека.
Берлинский архитектор Конрад Вольхаг (Konrad Wohlhage) описывает свойства фиброцемента как «оптически воспринятая сила, которая прибывает изнутри: через глубину ее поверхности, через ее текстуру, через ее бархатистость, которая может быстро меняться с изменением освещения и погоды».
Вскоре фиброцемент стал воплощением современной архитектуры, и сегодня сложно представить архитектуру без него. В 1920-х годах проводилось много экспериментов с материалом, но стремительный рост его применения пришелся на 1950—1960 годы. Известные архитекторы всех поколений использовали изделия из фиброцемента и внесли свой вклад в развитие материала. Ле Корбюзье (Le Corbusier) уделял особое внимание фиброцементу. Уже в 1912 году он использовал фиброцементные панели для покрытия крыши на вилле своих родителей в ЛаШоде-Фоне, которая стала называться Maison Blanche (Белый Дом) благодаря фасаду белого цвета. Вскоре после этого он обнаружил пригодность материала для изготовления мебели и проектировал шкафы из фиброцемента. В течение некоторого времени Ле Корбюзье был вовлечен в исследования компании Eternit AG, Швейцария и проектировал комплекты деталей для сборных домов. Самое масштабное использование Ле Корбюзье продуктов из фиброцемента имело место через 45 лет после его первой встречи с Этернитом: в его «Машине для жилья» (Unite d’habitation), строившейся к Международной строительной выставке в Берлине, он использовал фиброцемент для фасадов и балконов, жалюзи, лестничных балюстрад, напольных покрытий, выравнивания потолков, облицовки радиаторов, панелей ванн, подоконников, измерительных панелей, мусоропроводов и трубопроводов. Характерные веретенообразные конструкции — пепельницы — до сих пор стоят возле здания.
Адольф Бехне (Adolf Behne) в 1923 году в своей известной статье о функциональных зданиях «Современные функциональные здания» (Der moderne Zweckbau) сказал: «Мы должны обратиться к новым строительным материалам: сталь, железобетон и, в особенности, дюралюминий, стекло и этернит». В 1926 году Ганнес Майер (Hannes Mayer), позднее ставший директором «Баухаус», рекомендовал: «В наших зданиях мы должны использовать синтетический каучук, деревянно-металлические композитные материалы, реконструированную древесину, фанеру, резину, стеклобетон и этернит». А 50 лет спустя швейцарский писатель Макс Фриш (Max Frisch) с энтузиазмом отзывался о своей карьере архитектора в молодости в своей автобиографической новелле 1975 года Montauk: «Цемент, клинкер, стекловата, этернит. Все это — словарь моей каллиграфии». Известно, что новый промышленный строительный материал был принят не всеми. Архитекторам, работающим по линии сохранения архитектурного наследия, мешали ограничения по использованию цемента из-за его серого цвета. Ассоциация швейцарских архитекторов в 1916 году выпустила отчет, в котором рассматривались положительные и отрицательные аспекты применения фиброцемента. В данном отчете одобрялось использование материала для коммерческих объектов и монтажа фасадов промышленных зданий, но не допускалась замена старой плитки, кровельного материала или шиферных крыш в деревнях и фермерских дворах крупными прямоугольными панелями из фиброцемента. Однако, спустя годы, продукты из фиброцемента стали применяться даже в проектах ремонта фасадов и модернизации зданий и использоваться при восстановлении известных зданий, например Сберегательной кассы почтового ведомства (Postsparkasse) в Вене, где Отто Вагнер (Otto Wagner) использовал материал для восстановления парапетов крыши.
Сегодня множество старинных зданий имеют крыши или фасады из фиброцемента, и не только в Европе. Выдающимся примером является дом японского архитектора Кензо Танге (Kenzo Tange) в Токио 1957 года. В этом доме скомбинированы традиционные японские мотивы и современные материалы на основе цемента. Он спроектировал фиброцементные панели на фасаде деревянного дома, которые скользят вдоль стены и разделяют внутреннее и внешнее пространство, эта функция ранее выполнялась тонкими бумажными стенами.
Эта японская легкость в свое время оказала влияние на немецкого архитектора Эгона Айермана (Egon Eiermann). Он считал фиброцемент материалом, наиболее соответствующим современности. Айерман как никто другой сформировал послевоенную архитектуру Германии. И именно он наиболее полно использовал фиброцемент в работе: этот материал идеально передавал философию «новой сдержанности» в немецкой архитектуре. Айерман применил его при строительстве самого престижного здания молодой федеративной республики — здания Парламента Германии в Бонне, в 1965—1969 годах. Там, где другие, скорее всего, использовали бы природный камень, Айерман весьма естественно использовал плоские фасадные панели из фиброцемента. Как часть данной системы фасада он разработал слоистые элементы балюстрад. Посредством понижения и сочленения элементов, использования особых материалов, Айерман смог избежать отображения в конструкции силы и могущества, что было его вкладом в демократизацию здания.
Среди прочих выдающихся архитекторов, активно использовавших в своих проектах в Германии после Второй мировой войны фиброцемент, можно выделить Гюнтера Бениша (Gunter Behnisch) — в строительстве школ, и Отто Штайдла (Otto Steidle) — при жилом строительстве. Бениш также применял панели из фиброцемента для цветных проемов в стеклянном фасаде здания банка Landesgirokasse в Штутгарте в 1997 году. Немецкий инженер и архитектор Фрай Отто (Frei Otto) облицевал подвешенную крышу в проекте павильона Германии для Всемирной Выставки в Монреале в 1967 году с шифером из фиброцемента. Австрийский архитектор Густав Пайкл (Gustav Peichl) также использовал кровельные листы в павильоне Австрии на Всемирной выставке в Нью-Йорке в 1964 году.
Четыре жилых дома, построенные с применением фиброцемента, стали вехами архитектуры модернизма и постмодернизма: дом в Ле Матте, Южная Франция, Ле Корбюзье, 1935 год; Дом социологических исследований в Калифорнии, Рэй и Чарльз Имсы.
Публикация о кровле: А. В. Лозинский, к.т.н. руководитель бюро «АрхиСоло» А. В. Носов, руководитель отдела проектирования фасадов бюро «АрхиСоло» История фиброцемента в мировой архитектуре. // В издании: Технологии строительства 23.07.2007 (Москва)
